Как радикальные салафиты готовят в Казахстане своих адептов / Интервью

Эта осень выдалась богатой на аресты казахстанских лжепроповедников. Сразу несколько лидеров псевдосалафитов были задержаны в Саудовской Аравии, Турции и депортированы на родину. Ранее за пропаганду идей экстремизма осудили еще целый ряд идеологов этого течения. Однако его приверженцы, судя по интернет-форумам, не собираются отступать. Что движет этими людьми? Насколько сильна их зависимость? Что с ними делать? Об этом наш разговор с психологом-консультантом по деструктивным культам Гульназ Раздыковой, которая в последние месяцы тесно работала с осужденными.

 

– Казахстанские псевдосалафиты сегодня переживают не лучшие времена из-за арестов своих лидеров – Коржавина, Башпаева, Мухитдина, Заурбекова, Махаматова и Абдукадырова. Вы активно работали с этими людьми. Как считаете, они понимали, чем рискуют?

–    Да, я имела в этом году очень полезный опыт общения с некоторыми из них. Если раньше мы в основном занимались рядовыми приверженцами псевдосалафизма, то сейчас настало время для работы с их лидерами – проводниками этой идеологии в нашей стране. Хотя вопросов по-прежнему больше, чем ответов.

Задержание властями Саудовской Аравии казахстанских интернет-проповедников –  это закономерный итог их деструктивной деятельности. Думаю, все они прекрасно осознавали, что рано или поздно понесут ответственность. Во-первых, эти люди виновны в распространении экстремистских фетв, противоречащих общечеловеческим ценностям, культивирующих вражду и неуважение к другим религиям. Во-вторых, есть их прямая или косвенная вина в том, что случилось со многими молодыми людьми (кто-то погиб на войне, кто-то отбывает наказание в тюрьме) и их семьями.

– По словам местных «салафитов», эти «учителя» вели свои проповеди из самой Медины, где находятся главные святыни ислама...

– Да, к сожалению, концентрация мирового псевдосалафизма приходится на священные для мусульман земли. Но это не значит, что он укрепился в Мекке и Медине мирным путем. Судить об идеологии по месту ее происхождения неправильно. Это прекрасно понимают и власти Саудовской Аравии, которые с 2016 года оказывают Казахстану и другим странам правовое содействие в расследовании уголовных дел и депортации виновных лиц.

Лидеры псевдосалафитского движения, о которых мы сегодня говорим, получили высшее теологическое образование в университете «Аль Джамия аль Исламия» города Медина. Они занимались агрессивным прозелитизмом, распространяли аудио– и видеолекции, вовлекая молодежь в деструктивизм. Понятно, что многие жертвы попадали в их сети из-за своей доверчивости, незнания или слепого подражания: хорошо известно, что стадное чувство может отнять у неокрепшей молодежи здравость ума.

– Каким образом этим проповедникам удалось ввести в заблуждение такое большое количество молодых людей?

– Псевдосалафитами, а тем более их лидерами не становятся в одночасье. Это долгий процесс идеологической и психологической обработки. Все они встали на ложный путь после того, как получили религиозное образование за рубежом у псевдоисламских ученых. Причем у всех у них похожая история – поехали учиться религии, а попали в сети радикального течения...

К счастью, за последние три года большинство казахстанских студентов уже возвращены из зарубежных теологических учреждений на родину. Сегодня многие из них трудоустроены, прекратили противозаконную пропаганду и отказались от салафитской идеологии, приняв более толерантный ханафитский мазхаб. Моими коллегами в регионах и уполномоченным министерством была проведена действительно большая работа.

– Чем можно объяснить столь сильную привязанность адептов к своим лидерам?

– Простые адепты тоже начинают понимать, что встали на неверный путь, но не все решаются отказаться от псевдосалафизма. Одни боятся изменить мнение своего окружения о себе, другие придерживаются внешней атрибутики для извлечения выгоды. Таких примеров множество. Но каждый раз я все больше убеждаюсь в том, что практически ни у кого из них нет религиозных знаний. То есть в большинстве случаев причиной вовлечения населения в деструктивные движения, а затем и нежелания покидать их становится элементарная религиозная неграмотность.

Понятно, что завоевать привязанность и уважение людей, полностью подчинить их своей воле интернет-проповедникам удается благодаря своим лидерским качествам, харизме и редкой способности влиять на психику человека. Мы часто сталкиваемся в своей работе с харизматичными лидерами, за которыми адепты следуют слепо, не подвергая сомнению ни единое сказанное ими слово. Все наши «салафиты» беспрекословно подчиняются им. В итоге сформировался замкнутый круг на основе некоего культа. В моей практике был такой случай: они не пришли играть в футбол, организованный мечетью, потому что из Медины поступила фетва: «не играть с этими мушриками». То есть даже по таким мелким поводам даются четкие инструкции.

Для лидеров псевдосалафитов, как и для вождей многих других псевдорелигиозных движений, характерен индивидуальный набор харизмата. В него входят нарциссизм, целеустремленность и непосредственность, граничащая с фамильярностью и наглостью. Также их отличают независимость, готовность к риску, экспрессивность, театральность, драматичность, фанатичная привязанность к символам и собственным идеям, поверхностность мыслей, нелогичность и еще целый ряд далеко не религиозных качеств.

– Действительно, на интернет-форумах псевдосалафиты всячески защищают своих кумиров, считая их непогрешимыми. Вряд ли дело тут только в харизме и лидерских качествах. Наверняка применяются еще и определенные психологические методы воздействия…

– Скажу больше: они готовы тратить немалые деньги на содержание семей этих лидеров, оплату адвокатских и прочих услуг в рамках уголовного процесса. По сути, все финансовые расходы ложатся на плечи рядовых приверженцев.

Теорию возникновения харизматического лидерства в подобных деструктивных группах рассмотрел исследователь новых религиозных движений (НРД) Арчи Смит. По его словам, на начальном этапе лидер дает своим последователям набор не слишком серьезных и неглубоко разработанных идей, норм и правил поведения. Им, в частности, внушают, что получать знания надо не у имамов, а у «знающих братьев», коими якобы являются навязанные проповедники. То есть происходит психологическое якорение на слово «знающий брат»...

Пока последователи учатся реагировать на формы общения, установленные лидером, тот постепенно усиливает свои претензии, усложняет учение, устрожает правила. Видя, что его нововведения принимаются и поддерживаются учениками, он все больше убеждается в их «правильности», а заодно и в собственной избранности. В итоге он чуть ли не провозглашает себя «обладателем истины», на что члены группы слепо соглашаются, признавая свою зависимость и подчиненность. Это продолжается в течение долгого времени, причем практически неосознанно. По сути, лидер попадает в тиски созданного им самим же образа – он выступает одновременно и источником, и жертвой собственного воображения.

По такой несложной схеме развивались почти все псевдосалафитские жамагаты в нашей стране. Безоговорочное подчинение лидеру делает их похожими на харизматические культы (те же техники, те же приемы). Они превращаются в замкнутый круг управляемых людей, из которого самостоятельно выбраться уже не могут.

– Какие еще характерные черты псевдосалафитских жамагатов вы можете отметить?

– Лидерство в них носит групповой характер. Выше я уже говорила о духовных лидерах, то есть о тех, кто обладает «знаниями». В одиночку они ничего сделать не могут, поэтому рядом с ними обязательно находятся лидер с организаторскими качествами, лидер-спонсор, который может за все заплатить, лидер-спортсмен, лидер с криминальным прошлым, специалист по компьютерным технологиям и т.д. Это стандартный набор, как минимум, из 4-5 человек, в зависимости от специфики региона.

Характерно еще и то, что внутри этих групп существуют четкая иерархия и соподчинение. Правда, до поры до времени. После ареста духовных лидеров все эти группы тут же распадались, а их участники дружно открещивались от своих руководителей, дабы избежать уголовного наказания.

Это очень напоминает структуру криминальных группировок, действовавших в лихие 1990-е, когда быть бандитом или рэкетиром было модно. То же самое и здесь – модно быть «салафитом», то есть не таким, как все. Впрочем, этот подражательный эффект уже исчерпал свой потенциал. Наступило время для переориентации и переосмысления.  

– С какими трудностями в реабилитации псевдосалафитских жамагатов вам приходится сталкиваться?

– В погоне за статистическими показателями мы часто забываем о глубине и качестве процесса реабилитации таких людей. А ведь это очень важно, если учесть, что речь идет о их мировоззрении, акиде. Сейчас многие «салафиты», с которыми мы работаем, читают намаз, придерживаются в фикхе мазхаба Абу Ханифа, стараются адаптироваться к нашим мероприятиям. Однако что касается изменения их вероубеждения, то тут мы испытываем ряд сложностей. Ведь нам приходится работать с человеческим сознанием, а это очень сложная материя. «Вырвете мне сердце, и вы вырвете мою акиду», – парировал один из них во время индивидуальной беседы.

Нужно учитывать и то обстоятельство, что эти люди – чьи-то родственники, близкие или родные, которые тоже страдают. Мы должны быть максимально корректными и деликатными в своей работе, не допускать оскорблений, унижений, притеснений. Если мы будем проявлять к этой категории лиц неприязнь или враждебность, то сами же им уподобимся... Даже сейчас, давая интервью, я боюсь быть непонятой некоторой частью верующих, которым сложно избавиться от навязанных ложных представлений о вере. Как я уже говорила, религиозные чувства – очень тонкая материя, в работе с которой необходимо соблюдать баланс интересов.

Наша работа осложнена еще и тем, что лидеры псевдосалафитов – это состоявшиеся личности в возрасте от 30 до 45 лет. От рядовых приверженцев, которые могут не иметь фундаментальных религиозных знаний, они отличаются тем, что изучали псевдосалафизм углубленно и в плане теологии могут дать отпор даже самым высокообразованным имамам. В данном случае работа психолога, конечно, может послужить большим подспорьем в их реабилитации.

Хотя вряд ли можно говорить о полной реабилитации. Скорее, речь идет об их адаптации к жизни в казахстанских реалиях. Разумеется, это мое субъективное мнение, основанное на собственном опыте работы.

– Некоторые адепты продолжают оправдывать действия своих руководителей. Как их можно переубедить в обратном?

– Да, некоторые считают их чуть ли не мучениками от религии, которые столкнулись с несправедливостью и страдают за свои идеи. Наша задача – донести до них истину, достучаться до затуманенного сознания. Такие, как Башпаев, Махаматов и другие, должны понести заслуженное наказание за то, что вовлекали нашу молодежь в псевдорелигию, внушали им превосходство своего течения над другими, агрессивно настраивали их против государства, имамов, родителей, обычаев и традиций собственного народа. На их совести сотни, а то и тысячи сломанных жизней, слезы матерей, потерявших своих детей. И это не должно остаться безнаказанным.

Думаю, аресты лидеров послужат уроком для остальных. Рядовым казахстанским псевдосалафитам стоит  одуматься и отказаться от разрушительной идеологии, вернуться в нормальное общество, воспитывать своих детей в национальных традициях и работать на благо родной страны. Они должны, наконец, осознать, что долгие годы были не в религии, а в политическом движении, созданном для подрыва устоев нашего государства. Им нужно отказаться от слепого следования за искусственно созданными кумирами, перестать жить страстями, интернет-разборками, прекратить клевету на имамов.

Желаю нашим заблудшим братьям стать по-настоящему богобоязненными и добрыми мусульманами, которые поклоняются Всевышнему Аллаху, а не псевдосалафитам.

Интервьюер: Сауле Исабаева

По материалам: https://camonitor.kz/